Центральный блокирующий сборной России и петербуржского «Зенита» Иван Яковлев в интервью Sportbox.ru рассказал о значении победы в Лиге наций, подготовке к отбору на Олимпийские игры, а также о своем переходе из «Факела» в «Зенит».

— В «Зените» вам предложили лучше условия, чем в «Факеле»?

— Вряд ли спортсмен, который находится под контрактом, будет уходить на худшие варианты. Напомню, что с «Факелом» у меня был контракт еще на два года. Руководители клуба из Нового Уренгоя предлагали улучшить действующий договор, но я все взвесил и решил переехать в Санкт-Петербург. Все-таки это мой родной город. Там живут все мои близкие и родные. Буду чаще видеться с женой. Семья давно хотела вживую наблюдать за моей игрой. Будут обязательно ходить на матчи. Для меня сейчас главное – карьерный рост. С этой точки зрения, думаю, сделал правильный выбор. А дальше жизнь покажет, как на самом деле.

— Ответственность в «Зените» будет больше?

— Вряд ли что-то изменится. Всегда полностью отдаюсь игре. Возможно, поначалу болельщики будут смотреть на мою игру и думать — а не зря ли купили этого волейболиста? В этом плане чувствую большую ответственность. Нельзя ударить в грязь лицом.

— «Проставились» бывшем партнерам?

— Не успел. Переход произошел достаточно спонтанно. После сезона уехал сразу в сборную, а команда уже была в отпуске. Мне было очень приятно увидеть пост в инстаграме, в котором вся команда со мной очень тепло попрощалась. Очень рад, что остался в хороших отношениях с «Факелом».

«Назвал бы лучшим блокирующим Ильяса Куркаева»

— Сразу после победы в Лиге наций сборной России придется играть важнейший отборочный турнир на Олимпийские игры, который пройдет в Санкт-Петербурге 9-11 августа. Реально дважды выйти на пик формы за такое короткое время?

— Лига наций рассматривалась тренерским штабом в первую очередь как подготовительный турнир, на котором необходимо наиграть состав, наладить взаимосвязи, посмотреть новичков. Понятно, что мы не халтурили на тренировках, но, думаю, наставники все же и с точки зрения физики держали в уме олимпийскую квалификацию. На пик формы мы должны выйти именно к ней, это главный турнир года для нас. Плюс после Лиги наций у игроков был небольшой отдых, затем стартует двухнедельный сбор. За это время можно вернуть кондиции или сохранить старые. Так что с точки зрения физической готовности проблем быть не должно.

— Если вы обыграли всех в Лиге наций, не выходя на пик формы, то что тогда сделаете с соперниками на турнире в России?

— В шутку можно сказать, что порвем всех. Но, если серьезно, то будет стараться сделать все возможное, чтобы отобраться на Олимпиаду с первого места. Задача только одна, и мы способны ее решить.

— Вы стали лучшим блокирующим Лиги наций. Награда стала неожиданное?

— Понятно, что слежу за своей статистикой, анализирую прошедшие матчи. Понимал, что сыграл в целом неплохо. Но для меня Лига наций – первое соревнование в составе сборной России. Я всего лишь дебютант, а в турнире участвует огромное количество именитых игроков, которые много где выступали, много чего выиграли и в принципе смотрелись не хуже меня. У меня не было каких-то индивидуальных амбиций на этом турнире, так как главное для меня сейчас — получить необходимый опыт и помогать команде побеждать. Не стремился выбиться в лидеры. Возможно, по этой причине награда стала немного неожиданной.

— Вы бы из блокирующих кого отметили?

— Ильяса Куркаева. Он здорово отработал турнир. Если говорить только о статистике, то мы шли с ним вровень по удачным блокам. Честно, думал, что его назовут лучшим блокирующим.

— Как так получилось, что MVP Лиги наций стал американец Мэттью Андерсон, а не игрок сборной России, которая одержала победу на турнире?

— Мне тоже это непонятно. Считаю, что MVP должен становиться игрок команды-победителя. На мой взгляд, организаторы должны были выбирать между Егором Клюкой, Виктором Полетаевым и Дмитрием Волковым. А в итоге Полетаева вообще не назвали. Нам это решение показалось странным.

— Правда, что за победу в Лиге наций команда получила миллион долларов?

— Да. Эти деньги поступят на счет федерации, и она уже будет их распределять. Сумма делится поровну на всю делегацию, включая тренеров, медперсонал…

— Кого из соперников в Лиге Наций вы по-спортивному ненавидели больше всего?

— Понятно, что ненависти не было, но спортивная злость была на пасующего бразильцев Бруно. Мне было очень трудно предугадывать его действия, успевать за передачами. Он очень быстро пасует и постоянно варьирует направление. Никак не могу понять его тактику. Не знал куда перемещаться. Злился. Но не на него, а на себя.

— В чем секрет успешного блока?

— Удачи в этом компоненте почти нет. Ты сначала оцениваешь прием, выбила ли подача первый темп. Смотришь на связующего до последнего, пытаешься «прочитать» его действия. Потом просто работаешь у сетки при атаке. В случае быстрой передачи очень сложно что-то анализировать, ты просто бежишь в нужную сторону. Все происходит за доли секунд, бывает, даже нет времени на какое-то осмысление, ты просто прыгаешь, а дальше — попадут в тебя или нет. До матча мы обязательно разбираем соперника. Аналитики рассказывают, как пасующий чаще всего поступает в той или иной ситуации. Затем анализируется игра диагональных.

В принципе всех топовых атакующих игроков я знаю. Этих ребят загружают больше всего, поэтому иногда по глазам, каким-то моментам можно понять, устали они или нет, в каком эмоциональном состоянии находятся. Особенно это прослеживается в концовках сетов. В таких моментах можно надавить на них эмоционально, и они ошибутся.

Это что касается быстрой игры. Если же соперник плохо принял подачу и в итоге атакующему игроку приходится работать по высокому мячу, то в такой ситуации часто по движениям диагонального хорошо видно, что он собирается делать. Например, если человек прогибается, опускает плечо, чтобы ударить снизу вверх, то, скорее всего, он будет стараться бить по пальцам блокирующих, чтобы выбить блок-аут. На высоком мяче эти вещи «читаются».

«Кайфую от демократии Саммелвуо»

— Помимо того, что вы стали лучшим блокирующим, вы также показали еще и неплохую статистику в атаке. В клубе этот компонент вам не так хорошо дается?

— В «Факеле» на меня играли намного реже. В сборной же связующий доверял больше, а я оправдывал ожидания. Приносил по 9-10 очков за игру – большой показатель для центрального блокирующего. Не знаю, почему мне доверяли завершить атаку даже в ответственные моменты. Не могу залезть в голову пасующему. С ребятами мы этот момент не обсуждали. У связующих и тренерского штаба есть отдельные от команды собрания, возможно, наставники просили парней иногда играть на меня.

— Вы хорошо проявили себя в Лиге наций. Но перед олимпийской квалификацией к команде присоединятся очень сильные блокирующие – Дмитрий Мусэрский и Артем Вольвич. Если не попадете в окончательную заявку на турнир, сильно расстроитесь?

— Приложу все усилия, чтобы быть в числе участников отбора на Олимпиаду. С другой стороны, адекватно оцениваю ситуацию. Решать все равно тренеру. Если он посчитает, что на данном этапе не смогу ничем помочь команде, то не обижусь. Буду лучше работать и стремится попасть в заявку на следующие турниры сборной. После олимпийской квалификации будут еще чемпионат Европы и Кубок мира. Постараюсь попасть туда. Так что катастрофы или трагедии в моем непопадание на турнир в Питере не будет. Но, конечно, я расстроюсь, если останусь за бортом. Тем более соревнования пройдут в моем родном городе.

— В сборную пришел новый главный тренер Туомас Саммелвуо. До него наставники придерживались жестких требований дисциплины. Финский специалист разрешает вам даже слушать музыку во время тренировки. Получается, чтобы добиваться результатов, кнут не нужен?

— У каждого тренера свой подход к работе. Туомас выбрал такой. Он хочет, чтобы работа строилась на взаимном доверии и понимании. При этом наставник предупредил нас, что если начнутся проблемы и косяки, то демократия сразу закончится — будут закручиваться гайки, и он введет тоталитарный режим. Пока все идет хорошо, вы сами видите результат. Игроки оправдывают доверие тренера, наставник жестко не контролирует волейболистов. Посмотрим, что будет дальше, все-таки Саммелвуо пришел в команду только два месяца назад.

— Помимо музыки, какие еще демократические принципы соблюдает тренер?

— Во-первых, мы действительно можем разминаться и тренироваться под музыку. Это поднимает эмоциональный фон, заряжает энергией. Здорово, что музыка не запрещается. Также на сборах нет строгого графика приема пищи. Условно есть временная вилка, а ты в этот промежуток можешь приходить в любое время. Например, обед с 13 до 14. Хочешь — приходи в 13 и сиди в столовой хоть весь час, а можешь прийти в 13:55, тебе никто ничего не скажет. Строем, как в армии, на прием пищи и обратно по номерам никто не ходит. Когда удобно, тогда и пообедал. Единственное, Туомас запрещает пользоваться телефонами во время еды и на тренировках. Все воспринимают это нормально.

— Кайфуете?

— Мне очень нравится такой подход. Честно, ждал, что требования в сборной будут намного жестче, чем в клубе. В плане тренировочного процесса, дисциплины. Думал, что нам дадут большую нагрузку без выходных. А тренировочный процесс построен таким образом, что ты успеваешь и отдохнуть, и хорошо поработать. Это очень важно.

«Подумал, что муха залетела под майку, оказалось…»

— Вы рассказывали, как тренировались в Бразилии в зале, где летали птицы, бабочки и другие насекомые. Уверен, что с этим были связаны какие-то забавные истории.

— Было действительно неожиданно увидеть огромное количество насекомых в помещении. Ладно бы они летали где-то в отдалении, но они же постоянно садились на тело! Я их постоянно чувствовал. В какой-то момент, понимаю, что меня под майкой что-то щекочет — то ли муха, то ли еще кто-то залетел мне под манишку. Не люблю всякую мошкару, очень неприятно становится, когда она к тебе цепляется. Начинаю рукой искать залетевшего ко мне гостя и не могу найти. Пришлось скинуть с себя футболку. Вроде никого нет. Пошлепал руками по спине, никого. Попросил Игоря Филиппова посмотреть, есть ли что-то у меня на спине. Ничего. Оказалось, что меня начала щекотать бирка от формы, а я подумал, что это муха. Парни ржали во весь голос. Хотя мне было не очень весело. Потом, правда, посмеялся вместе со всеми.

— Уверен, что из Бразилии вы привезли еще немало историй.

— Многие из нас до попадания в сборную не были в Бразилии. Нам сказали, что там сейчас зима, не сезон, и, в общем, может быть прохладно. Мы подумали, ну ладно, вряд ли зима будет как в Москве, возьмем с собой спортивные костюмы на всякий случай. Выходим из самолета и понимаем, что в Бразилии жара 36 градусов! Солнце палит. Хорошо, что в гостинице был открытый бассейн, а то бы мы вообще не знали, как пережить эту зиму. Я даже успел загореть. Вот вам и зима.

— Кстати о зиме. Егор Клюка рассказывал, что у него поначалу была аллергия на холод в Новом Уренгое. Как вы переносили морозы?

— Уже давно играю за «Факел». Бывало, что домашние игры шли одна за другой, и не было смысла улетать в Москву. Могли по три недели жить в Новом Уренгое. Поначалу было непривычно. Да и еще лет пять назад морозы были посильнее. Помню, на термометре было минус 62 градуса! Мы тогда вообще не выходили на улицу. Средняя температура зимой около минус 45. Этой зимой застал лишь минус 35. Эта цифра считается климатической нормой для Уренгоя. Сейчас уже привык к такому холоду. Почти не обращаешь внимания.

— Есть секрет, как жить при таких морозах?

— Все просто. Не выходить из посещения. Я так и делал. Дошел до автобуса, в зал, потом обратно в номер. Чем занимался? Было не так много свободного времени. Днем сон, вечером можно с ребятам в Playstation поиграть. Так и коротали вечера.

— Клюка также рассказывал, что просто холод еще ладно, но на улице нечем дышать. Понимаете, о чем он?

— Скорее всего, он имел ввиду, что полной грудью не подышишь. Это правда, сразу все тело леденеет. Но в Новом Уренгое действительно процент кислорода в воздухе меньше, чем в других городах. На играх не скажу, что мы задыхались, но нехватка кислорода чувствовалась. Хорошо, что администраторы приносили на лавку баллоны с кислородом, и в перерыве можно было подышать в кислородной маске. А так во время игры из-за нехватки кислорода могло наступить небольшое помутнение в голове.

— Чем люди занимаются в Новом Уренгое?

— Особо не интересовался этим вопросом. Но я так понимаю, что большинство из них работает на заводе «Газпрома». Много вахтовиков. Большого выбора нет.

— После Лиги наций вам много кто писал. Было какое-то особенно неожиданное поздравление?

— В адрес сборной было действительно сказано в адрес сборной много теплых слов. Многие знакомые, с которыми рос в Питере, присылали смс с примерно одним и тем же текстом: «Вань, за волейболом вообще не слежу, но тут посмотрел. Какие же вы крутые!» Отдельно стоит упомянуть пожилую пару. Муж и жена – они из Азии, но живут в Америке. Они написали мне в инстаграм, что, мол, болеют за сборную России, хотя не говорят по-русски, и вроде с Россией их ничто не связывает. И вот они меня поздравляли с каждой победой. Мы переписывались. А после триумфа в Лиге наций они попросили встретиться, так как хотели передать памятный подарок для всей сборной – большую коробку шоколада. Было очень приятно.

«Понимаю ребят, которые работают без перерыва из года в год, а потом отказываются от сборной»

— У сборников почти нет отпуска. Это напрягает?

— Лично меня пока нет, потому что это мой первый сезон в круглогодичном режиме. До этого отдыхал, как многие, 2-3 месяца. Так что тяжести не ощущаю и нет причин ныть по поводу отсутствия отпуска. Возможно, в дальнейшем работа без отдыха будет сказываться на моем моральном и физическом состоянии, потому что знаю, что об этой проблеме говорят более опытные партнеры. Клубный чемпионат у нас очень непростой с точки зрения нагрузок. И когда ты после тяжелого сезона практически сразу отправляешься в сборную и там опять проходишь сборы, после чего, отдохнув неделю, возвращаешься обратно в клуб —  и так происходит из года в год, организм сильно изнашивается. Ребят, которые каждый год работают без перерыва и потом отказываются от поездки на какой-нибудь международный турнир, тоже можно понять.

— По юниорам вы ничего не выиграли, завоевали лишь серебро чемпионата мира с молодежкой. Были не самым перспективным спортсменом?

— Я попал в самую первую юниорскую сборную 1995 года рождения. Мы даже что-то выигрывали. Потом у меня начались проблемы с коленом. Отказался выступать за национальную команду по причине травмы.

— Расстроились?

— Конечно, было обидно. Хотелось представлять страну.

— Может быть, просто не выдержали конкуренцию?

— Может быть. Наш год вообще удался на кадры. Конкуренция на каждую позицию была очень жесткой. Из тех ребят, с кем играл в молодежке, половина играет в Суперлиге. Остальные либо закончили, либо трудятся во второй лиге.

Источник: Sportbox.Ru